ШТЕРТЕБЕККЕР КЛАУС

(род. ? — ум. в 1401 г.)

История пиратства знает немало талантливых предводителей, которые пользовались практически неограниченной властью и столь же неограниченным уважением. Как правило, их жизнь была яркой, но недолгой. Ктус Штертебеккер был как раз таким человеком. Но прославился он не грандиозными размерами добычи и не особой жестокостью. Его имя упоминается в хрониках в связи с операцией, которая была как раз нетипична для пиратов — помощью осажденному Стокгольму.

Клаус Штертебеккер принадлежал к братству виталь- еров (название появилось после 1389 года), которое на­водило ужас на купцов северных морей на протяжении почти двух столетий <>СШ—XV вв.). Эта могущественная организация, присвоившая громкое название «друзья Бога и враги мира», была одним из самых серьезных врагов Танзы. Витальеры считали себя преемниками традиций викингов и балтийских пиратов. В их рядах царила суро­вая дисциплина. Матросы безоговорочно подчинялись шкиперам. Нарушение приказа грозило смертью. Ви­тальеры не имели права обзаводиться семьей. На остров допускались только пленницы, но никак не жены.

Опорным пунктом витальеров был остров Готланд. Именно туда стекались сотни искателей приключений, любителей легкой наживы да и просто людей, вынуж­денных покинуть родные места из-за преследований ^фео­далов. На острове размещалась «штаб-квартира» пира­тов, где они хранили добычу, делили ее между отличившимися участниками похода. Здесь же находи­лась база всей флотилии. Население острова относи­лось к подобному соседству довольно спокойно. Не­смотря на то что пираты заставляли жителей острова платить дань, размеры поборов были весьма умеренны­ми, даже более низкими, по сравнению со средней податью, которой облагали своих подданных феодалы соседних земель.

' Путь,,которым Клаус Штертебеккер пришел к ви­тал ьерам, был, в общем-то, довольно типичным. Клаус происходил из плебейской семьи Ростока и уже в юнос­ти был вынужден сам зарабатывать на хлеб. Вначале бн работал на складах торговцев сельдью в Скани, затем начал наниматься на корабли, курсировавшие между Ре­велем и Брюгге, потом вновь вернулся в Росток и посту­пил на службу к богатому купцу. Легкой работы Клаус не искал, от дела не отлынивал, однако то ли ему попался исключительно жестокий и несправедливый хозяин, то ли юноша чем-то не приглянулся патрону, но жизнь его превратилась в настоящий ад.

Клаус стал подумывать о том, чтобы изменить свою жизнь, и случай вскоре представился. Он организовал бунт на корабле, на котором служил, выбросил шкипера за борт и занял ого м,есто. Взяв командование в свои руки, Клаус вышел в море. Он намеревался сполна расплатиться за все унижения, которые ему пришлось пережить. Ког­да в Ростоке узнали, что Штертебеккер подбил команду на бунт и захватил корабль, его объявили вне закона. За пиратом была отправлена погоня, которую возглавил знат­ный горожанин Вулйфлам из Штральзунда, с 1385 года по распоряжению Ганзы боровшийся с морскими раз­бойниками. Однако поймать Клауса оказалось не так дросто. Он не только избежал плена, за которым, несом­ненно, последовала бы казнь, но и сумел в короткий срок стать одним из самых ловких ^юрских разбойников. Его корабль появлялся совершенно неожиданно, налетал на купеческие суда и грабил их подчистую. Если на корабле оказывался кто-то из представителей патрициата венд­ских городов, с которыми у Штертебеккера были личные счеты, он не знал пощады. Но чаще знатных пассажиров захватывали в плен и держали до получения выкупа.

В 1389 году в Швеции разгорелась яростная борьба за престол. Король Альбрехт, который" не пользовался по­пулярностью среди шведских феодалов в Германии, попал в плен к датчанам. Многие шведы предпочли сдаться войскам королевы Маргариты без боя, верность Альб­рехту сохранил только гарнизон Стокгольма. Причина верности стокгольмцев королю была не столько в их

верноподданнических чувствах, сколько в умении счи­тать. Дело в том, что население города преимущественно состояло из немцев. Король Альбрехт, в отличие от ко­ролевы Дании и Норвегии Маргариты, поддерживал не­мецких купцов, и они прекрасно понимали, что если дат­чане захватят Стокгольм, привилегии Ганзы на Балтике сильно пострадают. Датчане, в свою очередь, были пол­ны решимости овладеть Стокгольмом по той же причи­не, по которой горожане его защищали.

Первая попытка датчан захватить город, взяв его штур­мом, закончилась неудачей. Гарнизон отчаянно сражал­ся, не допуская врагов в город. Тогда они поступили по правилам военного искусства: если натиск оказался не­удачным, следует взять непокорный город в осаду. Голод заставлял покоряться и более неприступные _Лтвердыни. Отрезав Стокгольм с моря и суши, датчане принялись ждать, когда упорство защитников будет сломлено. Сток­гольмцы, с огромным трудом сдерживавшие напор дат-' чан, отправляли Ганзе письма с призывами о помощи. Было ясно, что без поддержки извне город обречен. И тог­да горожане решили обратиться... к злейшим врагам Ган­зы — готландским пиратам. Штертебеккер, который в это Время был предводителем морского братства, согласился помочь стокгольмским немцам.

Силы готландцев были, разумеется, не настолько вели­ки, чтобы прогнать флот датчан от Стокгольма. Клаусу пришлось действовать иначе. В распоряжении пиратов были только небольшие легкие суда, которые, тем не ме­нее, значительно превосходили тяжелые боевые корабли в маневренности. Именно на этих качествах (а также на эф­фекте неожиданности) пираты и построили свою тактику.

Однажды утром впередсмотрящие датских кораблей обнаружили в пределах видимости две группы готланд­ских пиратов. Часть кораблей, к их немалому удивле­нию, с ходу вступила в бой, а другая часть, пользуясь неразберихой боя, проскользнула в Стокгольмский порт. Жители встретили их как героев: осажденному городу было доставлено продовольствие. Как ни странно, урок не по­шел впрок датским капитанам, а может быть, они не ожидали от Штертебеккера повторения рискованного

трюка, но он сработал еще несколько раз. Именно тогда за пиратами Закрепилось название виталъеров. '

Героическая помощь Стокгольму способствовала тому, что витальеры стали восприниматься как народные ге­рои. На этот образ работало и плебейское происхожде­ние большинства пиратов, и дух равенства, который ста­новился все большей редкостью в городах. Многие ■ пытались пополнить ряды пиратов, другие осмеливались только мечтать об этом. Штертебеккер использовал на­строения толпы для реализации собственных планов.

Было бы 'странно, если бы витальеры после помощи осажденному городу резко изменили свой образ жизни и стали праведниками. Напротив, они стали чувствовать себя на море как дома и осмелились на шаги, которых прежде никогда не допустили бы из осторожности. Штер­тебеккер вместе с Годеке Михельсом (Своим ближайшим помощником) и другими морскими разбойниками начал совершать налеты на города Ганзы.

Однажды, нуждаясь в запасах продовольствия на зиму и пытаясь освободить нескольких пойманных соратни­ков, пираты _?под предводительством Клауса напали на порт Висмар. Этот набег был дерзким и неожиданным, к тому же местные простолюдины охотно помогали геро­ям Стокгольма, так что рлены городского совета не успе­ли ничего сделать. Пока они просили помощи у других ганзейских городов, пока пытались мобилизовать флот, пираты благополучно ушли в море. В 1392 году виталье­ры повторили эксперимент, на этот раз выбрав в каче­стве мишени тогдашнюю торговлю столицу Норвегии — Берген. Пираты захватили контору Ганзы, сожгли город, а знатных горожан взяли в плен. .Впоследствии за плен­ников был получен выкуп, сумма которого была огромна.

К концу XIV века готлацдскис пираты стали важной политической силой. Но только силой л Штертебеккер не проводил сколько-нибудь постоянной и целенаправлен­ной политики. Для бедняков он был чем-то вроде народ­ного защитника, каравшего не в меру зарвавшихся чле­нов городского совета. Купцы считали его воплощением Божьего гнева: по милости Штертебеккера и ему подоб­ных они терпели убытки. Члены городских советов ме-

‘ Няли свое отношение ,к вигал ьерам в зависимости от того, на чьей стороне они воевали. Дело в том, что пираты часто выступали на стороне одного города против друго­го. Случались курьезы, нашедшие отражение в докумен­тах Ганзы: иногда члены городского совета на одном и том же съезде принимали решение об искоренении вк- талъеров и одобряли какой-либо военный план, в кото­ром в завуалированной форме предлагалось использовать пиратов в качестве оружия против конкурентов. Стрем­ление избавиться отвитальеров было продиктовано здра­вым смыслом: и трезвым расчетом: ганзейские купцы сами были не прочь занять освободившуюся нишу, да и не­уютно было иметь под боком пиратскую вольницу, тем более, когда запахло крупной международной торговлей.

Остается только гадать, знали пираты о коварных пла­нах ганзейцев или оставались в неведении. Известно дру­гое: их ряды стремительно поцолнялись, набеги Прохо­дили все чаще и дошло до того, что купцы перестали рисковать своим имуществом. Они предпочли платить витальерам дань за право прохода из Балтики в Северное море и обратно. .Такое положение не могло продолжать­ся долго, но первая попытка расправиться с витальера- мй, предпринятая королевой Маргаритой и английским королем Ричардом II, оказалась неудачной. В 1394 году Ганза, подсчитавшая убытки, провела собственную ка­рательную экспедицию, в которой приняло участие 35 во­енных кораблей и три тысячи рыцарей.. Но и на этот раз справиться с пиратами не удалось. Посетовав на неуда­чи, королева Марго решила обратиться за помощью к самой могущественной армии того времени — ордену кре­стоносцев. Она отправила письмо гроссмейстеру ордена Конраду фон Юнгингену, и он ответил согласием.

Орден славился не только христианскими добродетеля­ми, но и располагал отлично обученной армией и собствен­ным мощным флотом. Поэтому в 1398 году, узнав о том, что крестоносцы двинулись на Готланд, пираты решили не принимать бой. Они погрузились на корабли и покинули Балтику. Следующим прибежищем витальеров стал остров Гельголанд, расположенный в Северном море. Пираты укрепили его, но.этог место не было таким удобным и безо-

пасным, как спешно покинутый Готланд. В Балтике вита- льеры привыкли иметь дело с небольшими ганзейскими городами, которые к тому же нередко пользовались их услу­гами- В Северном море они оказались лицом к лицу е дву­мя мощными противниками — Гамбургом и Бременом, которые к тому времени чувствовали себя достаточно уве­ренно, чтобы очистить свои воды от непрошеных гостей: Ганзейцы рассмотрели несколько планов разгрома ви- тальеров. От прямой атаки укрепленнЬго острова они от­казались. Прежде всего, это грозило огромными жертва­ми, ведь пираты дрались бы отчаянно, защищая свою новую родину, особенно после того как им удалось скрыться бегством. Возможен был и еще один вариант развития событий. Сбор карательной эскадры не мог пройти незамеченным, ведь у витальеров в каждом горо­де были глаза и уши. Они могли не принять бой, а снять­ся с якоря и отвести флотилию в новое место, тем самым отложив предполагаемую битву на неопределенный срок. ГанЗа была настроена решительно; с пиратством необхо­димо было покончить одним ударом и желательно в крат­чайшие фоки. После долгих обсуждений было решено заманить вцтальеров в ловушку.     i

В 1401 году из устья Эльбы вышел большой торговый корабль. Он низко 4идел в воде и выглядел очень соблаз­нительно. Пираты пытались определить, какие товары мо­гут находиться в его трюмах, и уже предвкушали, легкую * добычу. Звериное чутье, не раз помогавшее Штертебекке- ру избегать опасности, на этот*раз ничего ему не подсказало. А когда корабль направился прямо на Гельголанд, как буд­то ничего не зная об опасности, витадьеры решили, что грех упускать купца, который так неосторожно идет прямо к ним в руки. Притаившиеся в засаде корабли напали на казавшееся таким беззащитным торговое судно, и тут ста­ло ясно, какой сюрприз приготовили им ганзейцы.

Судно оказалось замаскированным военным кораблем. Его низкая посадкаобъяснялась вовсе не богатым грузом, а тем, что в трюмах, ожидая своего часа, ждала многочис­ленная и прекрасно вооруженная команда. Пираты, обма­нутые в лучших ожиданиях, остервенело кинулись в бой, надеясь хотя бы захватить мощный корабль в качестве тро­фея. В суматохе они не заметили подхода гамбургской фло­тилии, которая и решила исход сражения.

'Ни один из пиратских кораблей не смог вырваться, из хитро расставленной ловушки. В ходе боя было захвачено 150 пленных, еще больше погибло. Дальнейшие действия ганзейцев были вполне предсказуемы. Поскольку на бере­гу остались только те, кто по разным причинам не мог принять участия в охоте на торговый корабль, флотилия направилась к Гельголанду. После непродолжительного штурма гнездо витальсров было взято и уничтожено.

Клаус Штертебеккер, захваченный в плен вместе с Ми- хельсом, мог только смотреть на то, как гибнут его люди и рассыпается в прах последний оплот витальеров. Да и ему самому жить оставалось не так уж долго. После прибытия в Гамбург Михельса и Штертебеккера публично казнили на одной из городских площадей. Часть простых горожан, наблюдавших сцену казни, вспомнила о тех временах, ког­да Клаус пришел на помощь осажденному Стокгольму, другим было просто интересно поглазеть на лишенного былого могущества и достоинства человека. С остальными > пиратами закон обошелся намного суровее, чем с их>пред­водителем. Он, по крайней мере, умер быстро. А выжив­ших в схватке витальеров, согласно обычаям Средневеко­вья, клеймили раскаленным железом и отправили на каторгу, а тех, кто был слишком сильно изранен для ка­торжных работ— по тюрьмам. Относительно «повезло» лишь тем витйльерам, которые во время операции ганзей­цев были в отъезде. Вести о казни предводителей дошли до ' них довольно скоро, и пиратам пришлось разбрестись по всей Германии, спасаясь от преследования. Последнее упо­минание о витальерах относится к 1432 году, когда, сража­ясь на стороне фризов против Ганзы, онц были оконча­тельно разгромлены Симоном Утрехтским;

С экономической точки зрения взятие Гельголанда оказалось для Ганзы невероятно удачным. Захваченных богатств с лихвой хватило на возмещение издержек, связанных с экспедицией и предшествующими набегами. Оставшимся золотом ганзейцы распорядились довольно необычно. Вместо того чтобы пустить его в оборот, они украсили башню церкви Св. Николая в Гамбурге золо­той короной. В народе между тем ходили самые неве­роятные слухи. Поговаривали, что мачты корабля Штер- тебеккера были выдолблены и затем. залиты чистыц золотом, Впрочем, бывалые моряки со снисходитель­ной усмешкой слушали эти сказки. Им было хорошо известно, что ни один капитан не станет ослаблять свои мачты и таскать на корабле совершенно лишний груз. Но легендарного предводителя витальеров вспоминали и они, украдкой мечтая повторить его подвиги.,

С разгромом витальеров была перевернута еще одна, но далеко не последняя страница в истории балтийского пиратства. Еще долгое время рассказы о легкой добыче и полной свободе находили множество слушателей. А в ре­зультате некоторые экипажи кораблей не возвращались в порт назначения — они присоединялись к братству фли­бустьеров. Однако в последующие годы на Балтике не было крупных пиратских объединений — видимо, пото­му, что такие капитаны, как Клаус Штертебеккер, рож­даются крайне редко.